К 75-летию Великой Победы.
Дорогие друзья! Спасибо вам за письма и рассказы о героях ваших греческих семей!
Все они хранятся в галерее Греческий бессмертный полк на нашем сайте по ссылке
https://www.greekmos.ru/greek_polk/
Благодарим Светлану Челябину за фотографии и материалы из семейного архива.
«Добрый день. Меня зовут Светлана. Я из города Мариуполя.
Хочу рассказать вам о своем дедушке. Он участник Великой Отечественной войны и для меня – легенда!
Моего дедушку звали Челябин (Чилиби) Николай Иванович. Родился в 1917 году в поселке Ялта Мангушского района, Екатерининской губернии (позже Сталинской, ныне Донецкой области).
Николай Иванович родился в семье грека-переселенца из Крыма Чилиби Ивана Павловича – участника Первой Мировой войны, рядового 284-ого пехотного Венгерского полка. С войны мой прадед вернулся без правой ноги и в скором времени умер. Моя прабабушка Аня через несколько лет вышла замуж второй раз и вместе с детьми и мужем переехала жить в Мариуполь.
Детство и юность моего деда были полуголодные и суровые. Он получил только 4 класса образования, но это не помешало ему выучиться играть на всех струнных инструментах и, имея от природы отличный слух и голос, очень красиво петь народные песни и стать хорошим человеком.
Когда настал возраст призыва в ряды Красной Армии, служил в городе Севастополе на Черноморском флоте.
1941 год. Началась война. Мы все знаем об указе И.В. Сталина о том, чтобы на войну не брать евреев, цыган, татар, греков … Но и все прекрасно знаем какое количество людей с перечисленными национальностями встали на защиту своей Родины не смотря на этот указ. Вот и мой дед не придумал ничего лучшего, как пойти в паспортный стол и уговаривать паспортистку изменить несколько букв в своей фамилии. Паспортистка конечно категорически отказывалась и даже слушать не хотела его! Но мой дед в молодости был писанный красавец: двухметровый , голубоглазый красавец – грек! Уж не знаю как, но уговорил он паспортистку! С того дня он из Чилиби Николая – грека, стал Челябин Николай – русский.
Во флоте произошли тоже изменения – были созданы Морские бригады, и мой дедушка вошел в число 8-ой Морской бригады, матрос-стрелок Черноморского флота.
Под Сапун-горой в жесточайшем бою мой дед был тяжело ранен, сквозное-осколочное (осколок влетел чуть выше сердца, а вылетел под лопаткой), и забран немцами в плен. Недавно, в постоянных поисках его фронтового друга, я узнала, что эти бригады называли “Черные бушлаты”, и как люто их ненавидели немцы за их фантастическую выносливость и отвагу.
Как и сотни пленных солдат, мой дед был эшелоном отправлен в Германию, в лагерь для военнопленных. Я до сих пор не понимаю, как с таким ранением он смог выжить? Ангел-хранитель оберегал. Молодость и сумасшедшая воля жить…
Чуть окрепнув и подружившись с таким-же пленным солдатом как он, которого звали Валентин (к огромному сожалению фамилию этого человека я не знаю), они стали тайком обговаривать возможности побега из лагеря. Дед рассказывал, что напряжение было огромным, ведь если побег не удастся – тогда расстрел. Однажды, ненадолго вздремнув, он увидел сон, после которого твердо уверился, что у них все получится. Сон оказался пророческим. Они оба оказались счастливчиками: ночью им удалось бежать из лагеря. Первое время бежали без остановок, лишь ненадолго останавливаясь перевести дух и прислушаться нет ли лая собак и погони. Удалившись от лагеря на большое расстояние, они немного успокоились и решили, что днем будут отдыхать в укрытии, а ночью идти дальше. Шли долго, 8-9 дней. Ели что придется: какие-то корешки и ягоды, а если повезет – колоски пшеницы. Дошли до какого-то населенного пункта. Засели на целый день в укрытие и наблюдали, слушали, а ночью постучали в самый крайний дом. На их стук вышел хозяин. Они стали ему объяснять, что русские солдаты, что бежали из плена, что очень хотят хлеба и воды. Хозяин дома совершенно не понимал что говорят ему эти русские: перед ним стояли двое грязных, оборванных и голодных человека. (Когда мой дед рассказывал, он, двухметровый и огромный мужчина, всегда еле сдерживал слезы). Мужчина завел их к себе в дом, напоил и накормил, дал им свою одежду переодеться и стал на своем языке всячески им объяснять, что нужно уходить, нельзя сидеть, и отвел их в лес в партизанский отряд. В отряде кто-то говорил по русски и им объяснили , что они пришли в Голландию. Командиром отряда был Эмель Бекера .
В составе этого отряда мой дед был два года, чем занимались в отряде дед сильно не рассказывал, упоминал только один эпизод, когда за их головы обещали вознаграждение, и листовки были расклеены на всех столбах. Была облава, а кто-то из местных прятал моего деда. За это время мой дедушка и Эмель Бекера стали настоящими друзьями. Эмель говорил:
“Не уезжай Ник! У меня две сестры, бери в жены любую и станем братьями! Не уезжай!”
Но мой дед по-мужски и честно ему сразу ответил: “Я домой”.
Когда настало время прощаться, они обнялись по-братски и пообещали, что обязательно найдут друг друга после войны, если останутся живы.
После этого были Бельгия, Франция и наконец Германия.
Во Франции в городе Компьен на сборном пункте мой дед познакомился с группой матросов, которые собирались идти в Штеттин, в штаб. Кругом было все в руинах и о транспорте речи не было. Простые, молодые ребята пошли пешком из Компьена в Штеттин (как в известной песне “Мы прошагали пол Европы, мы прошагали пол Земли…”)
В штабе дед получил распоряжение войти в состав команды на двухвинтовом катере “ОДИН”, на котором через Одер и Балтику переправляли угнанных немцами людей на Родину, буксировали баржи, груженные всяким оборудованием фабрик и заводов.
Домой, в Мариуполь, мой дед вернулся в 1946 году!
Нужно было начинать жизнь в мирное время и дед устроился на работу в соседнем поселке, женился и родился сын – мой папа.
Начался страшный и голодный 1947 год. Мой дед вместе с отчимом поехал в поисках дома по соседним селам. Вернувшись в город, погрузили свой нехитрый скарб, своих женщин и ребенка и переехали за 50 км. от Мариуполя, в село которое тоже основали Приазовские греки.
В 1948 году сестра моего дедушки, Вера, привезла из Мариуполя письмо. Оно было из Голландии от Эмеля Бекера. Написано на русском языке, в нем Эмель обращается к маме своего друга: рассказывает ей, какого хорошего и отважного сына она воспитала, благодарит ее, пишет о жизни в партизанском отряде, о том, что пришлось пережить и интересуется жив ли Ник, добрался ли домой и как жизнь в мирное время? Заканчивалось письмо такими словами:
“Дорогой Ник! Тебя помнит и любит вся Голландия!”
Счастью и радости моего деда не было границ! Он читал вслух это письмо своим матери и жене (моей бабушке Лиде, она все очень хорошо помнит и подтверждает каждое написанное мной слово, ей сейчас 96 лет и живет она в доме своего сына, моего папы). Мой дед сразу написал и отправил свой ответ, что жив-здоров, счастлив получить такую радостную весть от друга, что не забыл, что нашел! Что у него есть семья и родился сын.
Через день, когда мой дед был на работе, к дому подъехала машина из нее вышли два незнакомца , показали бабушке свои удостоверения и стали расспрашивать о деде и письме. Бабушка сказала, что дед на работе. Они уехали и через время вернулись вместе с дедом. Зайдя в дом, приказали собрать все документы и письмо и увезли моего деда в область. Деда не было 3 дня, но Слава Богу его отпустили, только не вернули ему ни один документ! Только каким-то чудом дома остались две фотографии, присланные Эмелем в том письме. На одном сам Эмель Бекера, а на втором две его сестры.
Мой дед больше не рисковал и писем в Голландию не писал. Он был не один. У него был сын.
Очень сложно было в те времена восстановить документы, пережили много проблем, такие были времена.
Мой дед прожил долгую и хорошую жизнь, всегда на хорошем счету, никогда и никому не делал плохого, всегда ходил прямо и не сутулясь и всегда в тельняшке! Под тельняшкой на груди наколка: парящий орел с распростертыми крыльями, держащий в своих когтистых лапах меч, и большими буквами “СЕВАСТОПОЛЬ”. Будучи уже совсем больным и в преклонных годах, все равно говорил:
“Ничего страшного! Я же моряк!”
Я очень хорошо помню, как я и моя сестра рано утром 9 мая бежали с нехитрыми букетиками в руках, а мама с папой шли позади. Мы шли поздравлять нашего дедушку с Его праздником! Бабушка накрывала праздничный стол, дед сидел во главе стола и пил свои сто грамм за Победу. По телевизору начинался парад на Красной площади и дед, немного захмелев, начинал рассказывать о войне, о немцах, о дружбе и Эмеле. Мы, две маленькие девчушки, сидели и слушали эти рассказы как сказку. Если бы вы знали , как я ему благодарна за эти рассказы! Как я горжусь и уважаю его!
Моего дедушки нет уже почти двадцать лет, а я мечтаю найти семью его друга из Голландии, семью Эмеля Бекера. Очень надеюсь, что и он рассказывал своим детям и внукам о войне и о друге из СССР, о Нике.
Мечтаю прийти на могилу своего деда и сказать ему: “Дед, я нашла твоего Эмеля !”
Ведь они оба этого достойны.»
